знать?
– Вы там совершали банальное убийство, с применением спецсредств, за что и получили гонорар, так сказать, во временное пользование, – не преминул уколоть в самое больное место представителя нации, считающей себя выше других.
– И к-кого я, по-вашему, убил? – опять слегка запнулся опрашиваемый и капельки пота заблестели у него на носу, выдавая крайнее волнение.
– Вы убили гражданина Вдовенко в зале ожидания, – коротко ответил тот.
– Не знаю я никакого Вдовенко и причин его убивать, стало быть, не было.
– Не спорю, фамилию убитого вы могли и не знать. Вы просто выполняли заказ.
– И как же я это сделал?! Застрелил, зарезал, задушил? У всех на виду? Вы с ума сошли?
– Да. Представьте себе. У всех на виду, в зале ожидания. И я не сошел с ума, как вы опрометчиво предположили. А убили вы его посредством авторучки, стреляющей ампулой с ядом. Этот момент очень хорошо был запечатлен камерами внутреннего слежения. Замечательные кадры, скажу я вам. Сразу видно руку опытного профессионала. Кстати, а почему вас собственно не удивляет факт того, что каким-то заурядным убийством какого-то Вдовенко заинтересовалось ФСБ?
– Этой «конторе глубокого бурения»8свойственно всюду совать свой нос, – брезгливо скривил лицо лежащий.
– А вот это вы зря, – беспечно отмахнулся, нисколько не обидевшийся майор. – Только вот я думаю, до какой же степени ваши, с позволения сказать, хозяева не дорожат вашей жизнью и безопасностью? У меня вообще сложилось такое впечатление, что они заранее списали вас в расход, то есть, еще до проведения вами акции по устранению Вдовенко.
– Что вы ко мне привязались с этим, как его там, Вдовенко?! – опять разозлился Рахлин. Не знаю я его, и знать не желаю.
– Напрасно, батенька, напрасно, – осуждающе покачал головой Иверзев. – Вам бы стоило поинтересоваться личностью своего… эээ подопечного. Это ведь не какой-нибудь торговец хурмой с Даниловского рынка, а заместитель директора ФСО, то бишь Федеральной Службы Охраны. Устранять личность такого высокого полета не доверят первому встречному без опыта проведения подобных мероприятий. Из всего этого я делаю два взаимодополняющих вывода. Во-первых, что это не первая ваша акция, а во-вторых, если вас не проинформировали об опасности предполагаемой акции, то каким бы ни был ее исход, для вас все равно все должно было закончиться фатальным образом. И то, что вы тут лежите передо мной, почти полностью парализованный, говорит в пользу моих догадок.
– Оставьте меня! Больше я вам ничего не скажу без присутствия моего личного адвоката! Или мне уже и в адвокате отказано?!
– Ну почему же отказано?! Ни в коем случае! И я, конечно же, могу уйти, но…
– Что еще, черт возьми?!
– Перестаньте, наконец, все время поминать Нечистого! Чревато. Дело в том, что, вы, наверное, уже и сами начали догадываться, что у тех людей, кто заказал вам устранение гражданина Вдовенко, как за тем и ваше уничтожение, в качестве ненужного звена, оч-ч-ень длинные руки. И я почти со стопроцентной гарантией смею предположить, что они уже связались со всеми столичными моргами и, убедившись, что вашей персоны нет ни в одном из них, лихорадочно ищут вас по всем травматологическим отделениям. Ставки в игре настолько высоки, что они ни в коем случае не успокоятся, пока не отыщут вас. И ваш наивно разыгрываемый спектакль смертельно больного их в заблуждение не введет. Хотя я признаю, что ваше состояние весьма тяжелое, однако не столь фатальное для жизнедеятельности.
– Ч-ч-то, в-вы хотите этим сказать?! – уже с нескрываемым испугом спросил Роман Яковлевич.
– Я хочу сказать, что заведующий реанимацией – человек не столь уж и щепетильно настроенных взглядов.
– Вы полагаете…? – в глазах пациента уже начинала плескаться паника.
– Да-да, милейший Роман Яковлевич, – с приторной и слащавой улыбочкой подтвердил майор догадку больного, – вы верно меня поняли. Как легко он принял деньги из рук вашей супруги за распространение информации о вашем безнадежном состоянии, так же легко он может принять деньги и еще от кого-нибудь.
– И? – начал было Рахлин.
– И в один прекрасный момент, дежурная на посту медсестра куда-нибудь отвлечется, а к вам зайдет совсем другая «медсестра», помните, как в фильме «Убить Билла»? И сделает вам инъекцию. Или того проще, вытащит из-под вас одну из подушек, и заботливо накроет ею ваше лицо, постояв немного в красивой позе и послушав ваши глухие стенания, пока вы не успокоитесь. Ну, так что, мне уходить? Или как?
– Постойте, – глухим голосом, как из могилы, остановил его Рахлин. – А если я начну давать, как это …показания… вы сможете гарантировать мою безопасность?
– Ну, разумеется, – кивнул майор. – Мы, как никто другой сейчас заинтересованы в сохранении вашей грешной жизни. И готовы предпринять для этого все имеющиеся в нашем распоряжении силы и средства.
– Хорошо, – с натугой выталкивая слова, проговорил Рахлин, – я готов. Спрашивайте.
– Вот это уже другой разговор, – сразу подобрался майор и опять полез в один из своих внутренних карманов. На свет появилось устройство, чем-то похожее на толстый белый фломастер. На немой вопрос Романа Яковлевича о его предназначении, майор ответил, что:
– Это диктофон. И я вынужден предупредить вас, что вся наша дальнейшая беседа будет тщательным образом фиксироваться данным прибором.
С этими словами он незаметно нажал на какую-то кнопочку и, держа его обеими руками перед собой, хорошо поставленным дикторским голосом произнес:
– Я, старший оперуполномоченный оперативно-розыскного управления службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом при ФСБ России, майор Иверзев Егор Семенович, на основании статьи 141 Уголовно-процессуального Кодекса, находясь в поликлинике, расположенной по адресу: город Москва, улица Большая Красносельская, дом 21, провожу предварительный допрос гражданина Рахлина Романа Яковлевича в качестве подозреваемого в убийстве гражданина Вдовенко, совершенного 24 июня две тысячи двадцатого года. Допрос производится с применением штатного диктофона марки Edic-mini Tiny A-45-150. Подозреваемый предупрежден о ведущейся звукозаписи допроса. Время начала допроса – 11 часов 18 минут по московскому времени. Подозреваемый, назовите полностью ваши имя, отчество и фамилию.
– Роман Яковлевич Рахлин… – начал свое повествование подозреваемый.
А далее начался подробный рассказ о жизни и деятельности человека, лежащего недвижимо на больничной кровати. Рассказ продолжался без малого полтора часа. Как из худого мешка на майора посыпались запоздалые признания о том, что акция совершенная Рахлиным в аэропорту, являлась далеко не единственной кляксой в его и без того мутной биографии. Наконец-то пролился свет на целую серию загадочных убийств некоторых российских ученых, занятых в сфере обороны страны. Так, например, стало известно, что Рахлин начал свою «деятельность» еще 11 лет назад, в уже далеком 2009-м, когда получил и выполнил заказ на устранение Андрея Бабенкова9 – одной из ключевых фигур в концерне «Алмаз-Антей». Отдел, которым он руководил, занимался системами наведения зенитных ракет системы С-400. Два выстрела в голову отодвинули принятие на вооружение «продвинутых» ЗРК, как минимум, на три года. В активе убийцы по найму была смерть выдающегося микробиолога современности – профессора Валерия Коршунова10, убитого в подъезде собственного дома. Идеи профессора применялись при лечении пациентов, получивших сильную дозу облучения, в том числе ликвидаторов аварии на Чернобыльской атомной станции. Ведущим лабораториям западного полушария, занимающимся той же самой проблематикой, это крайне не нравилось. На этом послужной список киллера не исчерпывался. Уже в 2014 году он получает заказ на ликвидацию еще одного видного российского ученого, выдающегося математика современности – Андрея Червоненкиса.11 Тот занимался математической статистикой и связанными с ней вопросами развития искусственного интеллекта. Убийство профессора Червоненкиса произошло в парке «Лосиный остров». Все орудия убийства Рахлин получал лично, из рук в руки, от помощника военного атташе Соединенных Штатов – Мэтью Скайлза, который уже почти пятнадцать лет прибывал в этой должности в Москве. Сам военный атташе – бригадный генерал Гаррик Хармон тоже неоднократно встречался с Рахлиным на территории посольства и лично инструктировал, завербованного агента по поводу методов устранения указанных лиц и способов сокрытия следов предстоящих преступлений.